Русскоязычных чиновников в Кыргызстане будут увольнять за незнание кыргызского языка. Закон о языке уже вызвал раздражение Москвы 

В Кыргызстане вступил в силу закон о государственном языке: им теперь считается киргизский, а русский получил статус официального. Россия была недовольна этим законом еще на стадии принятия, а после подписания глава МИД РФ Сергей Лавров назвал новые нормы «не вполне демократичными». Президент Кыргызстана Садыр Жапаров ответил на это, что Лавров, «возможно, не читал закон». Тем временем кыргызские чиновники уже собрали журналистов, чтобы заявить, что госслужащие, не знающие кыргызского языка, в ближайшее время будут уволены.

Научный сотрудник Берлинского центра Карнеги по изучению России и Евразии Темур Умаров считает, что разногласия из-за нового закона вряд ли станут причиной серьезных проблем в российско-кыргызских отношениях. Вместе с тем эксперт не исключает, что теперь можно ожидать каких-то проблем или нововведений в миграционной или торговой политике, «например, когда Роспотребнадзор находит какие-нибудь неправильные пестициды или насекомых в кыргызских фруктах или овощах».

Умаров пояснил DisInform Watch, что власти Кыргызстана не первый год занимаются языковой политикой:

«До сих пор Кыргызстан остается одной из самых доброжелательных в отношении к русскому языку стран Центральной Азии, и русский язык там имеет статус официального, что по Конституции дает право всем гражданам республики Кыргызстан обращаться на русском языке к госучреждениям, любым другим бюджетным организациям и не быть дискриминированными. В этом смысле ничего не поменялось. Закон, который принял Жапаров, обязывает государственных служащих и бюджетников владеть кыргызским языком. Это делается не первый год. При Жапарове это не удивительно, потому что он изначально приходил к власти с достаточно националистическими лозунгами, в том числе с такими, которые касаются языковой политики. При этом он понимает, какие меры нужно принимать, а какие являются избыточными. Например, несколько месяцев назад были разговоры о том, что Кыргызстан должен переходить на латинский алфавит, как сделали соседи, и Жапаров выступил против такой инициативы, сказал, что на кириллице нужно останавливаться. Здесь ничего удивительного и нового нет».

Умаров считает, что это не должно стать серьезным камнем преткновения для российско-кыргызских отношений. По его словам, со стороны Москвы «любая попытка стран бывшего СССР продвигать свою языковую политику или идею национального строительства либо пересмотр исторических фактов, переименование улиц и географических объектов всегда рассматривается как проблема, которая плохо повлияет на отношения»:

«Москва всегда реагирует на такие новости, и это не сюрприз. Каждый раз, когда это происходит, выступает Лавров, Захарова или они вместе и говорят, что такого быть не должно. При этом надо понимать, что это вмешательство в дела суверенной независимой республики. Кыргызстан имеет полное право заниматься чем хочет в своей внутренней политике, и дело Москвы — подстраиваться под эти факты. Но Москва таким образом действовать не хочет и пытается влиять на бывшие советские страны через такие заявления и через какие-то свои собственные каналы. Пока мне не кажется, что это станет опасным прецедентом, но можно ожидать всякого».

Закон «О государственном языке Кыргызской Республики» был принят парламентом (Жогорку Кенеш) страны в конце мая 2023 года. Он официально устанавливал кыргызский язык в качестве государственного, русский — в качестве официального, предусматривался «принцип свободного использования языков представителей всех этносов, проживающих на ее территории» и гарантии создание условий для развития этих языков. При этом в законе был прямо прописан перечень ситуаций, в которых государственный (кыргызский) язык подлежал обязательному использованию. Например:

• в судопроизводстве, вооруженных силах, правоохранительных органах Кыргызской Республики;
• при разработке нормативных правовых актов, делопроизводстве и документообороте;
• в наименованиях государственных органов, органов местного самоуправления, учреждений и организаций всех форм собственности;
• в географических наименованиях и названиях объектов топонимики, в именах;
• в информации о товарах и услугах;
• в сферах образования, науки, культуры, программах телевидения и радиовещания, средствах массовой информации, книгоиздании, пользовательских интерфейсах компьютерных программ и веб-сайтов, публичных мероприятиях, рекламе, транспорте, сфере обслуживания потребителей.

Также был установлен перечень лиц, которые обязаны владеть госязыком и использовать его:

• лица офицерского и начальствующего (среднего и высшего) состава органов внутренних дел и других правоохранительных органов, должностные лица других органов, которым присваиваются специальные звания;
• судьи, прокуроры, адвокаты, нотариусы;
• руководители, сотрудники учебных заведений всех форм собственности;
• педагогические, научно-педагогические и научные работники, кроме иностранцев или лиц без гражданства, которые приглашены в учреждения образования и/или научные учреждения и работают на временной основе как научные, педагогические, научно-педагогические работники или преподаватели иностранного языка;
• медицинские работники государственных и муниципальных учреждений здравоохранения;

Законопроект был принят единогласно, а спикер Жогорку Кенеш назвал его историческим. В России документ сразу же вызвал вопросы. Уже на следующий день на сайте МИД появился комментарий Марии Захаровой, в котором она говорит, что «в нынешнем виде закон способен создать определенные сложности для граждан республики, не владеющих кыргызским языком». «Мы неоднократно обращали внимание кыргызских коллег на то, что принятие закона может нежелательным образом сказаться на ситуации с правами нетитульного населения, в том числе наших соотечественников», — утверждается в комментарии.

Закон был подписан президентом Кыргызстана 17 июля, с этого момента уровень дискуссий вокруг него вышел на новый уровень. Уже через два дня глава МИД России Сергей Лавров, выступая на встрече с НКО в Москве, называет документ «не вполне демократичным»:

«В Киргизии несколько месяцев назад был принят закон. Когда только эта идея появилась, мы предупреждали наших киргизских друзей о том, что это не вполне демократично. Имею в виду — обязать всех госслужащих знать киргизский язык и работать на нем. В категории госслужащих оказались и учителя, и врачи государственных медицинских учреждений. […] Несколько раз предупреждали, но возобладала другая линия».

Отвечать на это пришлось уже лично президенту КР, который заявил журналистам, что Сергей Лавров, возможно, «высказался, не прочитав закон». «В законе нет понятия о дискриминации русского языка. Наоборот, говорится, что русский язык используется как официальный язык. Эта норма есть и в Конституции. Эти нормы будут сохранены. К учителям и врачам это не имеет никакого отношения. Представьте, в школу нанимают русского учителя. Его разве не возьмут, сказав: ты не знаешь кыргызского? Как нам нужен кыргызский язык, так нам нужен и русский, поскольку в странах СНГ ты не можешь работать, не зная этого языка», — заявил Жапаров.

Местные СМИ уже обратили внимание на то, что слова президента о том, что «к учителям и врачам это не имеет никакого отношения», прямо противоречат тексту закона. Однако на специальной встрече со СМИ глава нацкомиссии по государственному языку Каныбек Осмоналиев довольно эмоционально заявил, что именно учителя и врачи, чье положение после принятия закона вызвало такие споры, не подпадают под его действие. «Споры возникают вокруг 32 статьи, где идет перечень должностных лиц, которые должны владеть кыргызским языком, в особенности медики и педагоги. Они не государственные служащие, господина Лаврова подставили», — заметил Каныбек Осмоналиев. При этом именно госслужащих, которые не знают язык, уволят в ближайшее время. «[У них] было время три-четыре года, чтобы изучить язык. Если этот госслужащий гений, то он изучит его в течение полугода. Все сроки прошли. Его уволят», — пообещал Осмоналиев.

Как пишут местные СМИ, «участники пресс-конференции отвечали на вопросы журналистов довольно резко, уточняющие вопросы журналистов называли некорректными и обвиняли их в отсутствии патриотизма». По словам присутствующих журналистов, одна из их коллег вынуждена была даже покинуть пресс-конференцию.