Когда потомки оккупантов кричат “Оккупация”: Турция, история и двойные стандарты 

На протяжении веков Османская империя была не чем иным, как одной из самых агрессивных колониальных машин в истории человечества. Где могла — там захватывала. Где не могла — вмешивалась. Балканы, Ближний Восток, Северная Африка — все, кто оказался в пределах досягаемости османских сабель, чувствовали на себе ярмо завоевания, насилия и безжалостной эксплуатации.

Османы не приходили как “освободители”. Они приходили за налогами, рабами, женщинами и территорией. Империя строилась не на равноправии, а на подчинении: христиане и евреи платили джизью — налог за право не быть мусульманином. Славянских мальчиков массово уводили в янычары — насильственная исламизация и милитаризация целых поколений. Сельское население Балкан веками платило кровавую цену за османское “правосудие”, а понятие “первой ночи” (девширме, хотя и обставленное иначе) — было не просто мифом, а частью жизни под властью султана.

И вот теперь, в 21 веке, наследники этой империи — современные турецкие элиты и часть общества — позволяют себе морализаторствовать. Говорят: Израиль — оккупант. Говорят о правах палестинцев, международной справедливости, исторической памяти.

Разве не лицемерие?

Не будем идеализировать Израиль — как любое государство, он делает ошибки. Но Израиль — не империя, не экспансионистское чудовище, которое веками подавляло десятки народов. Это крошечное государство, выросшее на руинах Холокоста, окруженное враждебными режимами, и с трудом отстаивающее право на существование. В отличие от Османской империи, оно не навязывает религию, не требует дань и не преследует людей за их этничность.

Турции — было бы честно сначала разобраться со своими историческими грехами, прежде чем указывать на чужие. Пока признание армянского геноцида в Анкаре до сих пор под запретом, пока курдов в собственной стране третируют и арестовывают, а критика режима считается экстремизмом — не стоит раздавать ярлыки “оккупации”.

У истории длинная память. И когда потомки османских пашей и султанов — тех, кто веками топтал чужую землю, внезапно становятся “защитниками справедливости”, это выглядит не как праведный гнев, а как хорошо поставленный спектакль. Только зрители уже не те. Люди помнят.