Евреи считают, что бюрократию от антисемитизма удерживал только Путин, и сейчас он перестал это делать — социолог 

В последние дни в Дагестане и Карачаево-Черкессии проходят публичные антисемитские акции против Израиля и израильтян. В субботу в дагестанском Хасавюрте собралась агрессивно настроенная толпа возле отеля «Фламинго», где, по слухам, увидели прогуливающегося еврея в кипе. Потом, вечером воскресенья, разъяренные люди ворвались на территорию аэропорта Махачкалы в поисках евреев, которые прилетели на рейсе компании RedWings из Тель-Авива. В Карачаево-Черкессии на митинге в поддержку Палестины призывали власти «ограничить въезд в республику беженцев из Израиля» и организовать сбор помощи для палестинцев.

Руководитель отдела социально-культурных исследований Левада-центра Алексей Левинсон в беседе с DisInform Watch связал такие настроения с резким обострением израильско-палестинского конфликта:

«Я думаю, что это в определенной степени связано с тем, сейчас резко обострился конфликт между арабами, палестинцами и евреями, как людьми, исповедующими разную религию. У этого иудейско-мусульманского конфликта многовековая история.

Части России, в которых происходило, так скажем, возрождение ислама на неких новых началах, впитывали эти антииудейские настроения — то есть претензии к евреям как к носителям другой веры, вот. Сейчас в связи с тем, что разгорается палестино-израильский конфликт, солидарность со своими единоверцами-мусульманами в Палестине эти люди выражают в виде своей ненависти к израильтянам — все-таки неправильно будет сказать, что именно к евреям.

Гостиница, рейс — считалось, что там живут или приехали не просто евреи, а израильтяне, на которых эти люди возлагают вину за там то, что израильская армия делает на территории сектора Газа».

Левинсон отметил, что сами российские евреи считают, что от антисемитизма российскую бюрократию удерживает только Путин:

«Идея, которая имеет хождение в еврейских кругах, состоит в том, что Путин выдерживал, скажем так, неантисемитскую позицию. Праздник Хануки отмечался в Кремле, мэр Москвы Лужков появлялся где-то в кипе где-то. Демонстрировалось некое благорасположение власти к еврейству, и это имело очень большое значение для всей бюрократической вертикали: значит евреев трогать нельзя, Путин не велит.

Среди евреев, с которыми мы обсуждали эти вопросы, было твердое убеждение, что, если Путин перестанет удерживать бюрократию от антисемитизма, то она к нему с удовольствием прибегнет, поскольку это один политических инструментов, который власти действительно нужен.

Можно высказать предположение, что сейчас позиция Путина, занимающего одну из сторон в палестино-израильском конфликте, не делая явных антисемитских заявлений, таким образом посылает своего рода сигнал. Но насколько этот сигнал будет подхвачен, на кого распространится антисемитизм, это покажет будущее. Тут может быть много разных вариантов развития этого процесса.

Могу добавить, что мы недавно задавали вопрос — не об отношении к евреям, а об отношении к палестино-израильскому конфликту. Этот вопрос задавался совсем недавно, в конце октября. Большинство россиян ответили, что они не сочувствуют ни той, ни другой стороне, а оставшиеся выражали сочувствие скорее палестинской стороне, чем израильской. Но это верно не для всех групп, в молодежной среде наоборот: больше сочувствия израильской стороне, чем палестинской. Но, опять-таки, большинство уклоняется от выбора позиции между двумя этими сторонами».

Он также объяснил, почему в последние годы социологи отмечали спад антисемитских настроений в обществе:

«До недавних пор уровень антисемитизма в российском обществе снижался на протяжении всего XXI века, — то есть времени правления Путина. В последнее время он достиг самых низких значений за все годы наших измерений, а по оценкам экспертов, и вообще за всю советскую, а может быть и российскую, историю.

У этого несколько причин. Есть причины институционального характера. Евреи перестали играть ту роль в российском обществе, которую они играли в предыдущие периоды истории. Теперь они потеряли свою ролевую и статусную специфика, и это один из результатов ассимиляции. Параллельно с этим они потеряли и внешние признаки, отличающие их от больше части населения: внешность, фамилия, акцент… Они вот стали, по словам там тех, кто себя считает русскими, неотличимы от других россиян.

Идея о том, что евреи жадные или, наоборот, просто расчетливые и умные осталась в прошлом. Кроме того, отъезд евреев из страны повлиял на то, что их количество резко сократилось. Еврейский вопрос почти исчез для русских.

Второе, очень важное, обстоятельство – это то, что власть впервые за долгое время никак не демонстрировала антисемитские тенденции, поэтому государственный антисемитизм действительно почти полностью исчез, а бытовой антисемитизм перестал быть обращен конкретно на евреев. Представления о евреях, которые существовали в русской традиции, сохранились, но уже перестали быть претензией к ним: нехорошо быть жадным, как еврей, и тому подобное. Поэтому мы регистрировали очень низкий уровень антисемитизма. Евреи среди национальных групп, по отношению к которым со стороны основного русского населения существуют негативные установки, оказывались уже много лет на самом последнем месте».